"Морской волк"

Роман "Морской волк" (1904) не имеет прямого отношения к северным рассказам, но в нем много общего с ними, с тем настроением, в котором создавались они.

"Морской волк" написан в традиции морского приключенческого романа. Действие его развертывается в рамках морского путешествия, на фоне многочисленных приключений.

В романе можно увидеть связь с "Похищенным" Стивенсона и с "Храбрыми капитанами" Киплинга. Если говорить об американской литературе, то его прямыми предшественниками будут морские романы Ф. Купера. Но ближе всего "Морскому волку" ранняя повесть Ф. Норриса "Моран с "Лэди Лэтти". Эта близость обусловлена не только большим сюжетным сходством, но и теми проблемами, которые являются главными как в той, так и в другой книге.

В самом деле, если сравнить "Моран" с "Морским волком", то можно увидеть, что герой повести Норриса Вильбур, как и Гемфри Ван-Вейден, против своей воли оказывается на морском судне. Как и Ван-Вейден, Вильбур понимает, что ему невозможно спастись с судна, находящегося в открытом море. Поэтому он старается быстрее приспособиться к новым условиям, овладеть профессией моряка. В короткое время он, как и Ван-Вейден, из слабого, с дряблыми мускулами интеллигента превращается в сильного, мужественного человека. Большое сходство можно отметить в эпизодах, где герои знакомятся с героинями.

Мод Брюстер попадает на борт "Призрака" после кораблекрушения. Встреча Вильбура с Моран происходит после того, как ее судно также терпит аварию. В романе и в повести можно встретить немало других похожих ситуаций. Сюжетное сходство между ними несомненно. Но не только тем ограничивается их близость. Эти книги имеют, если так можно выразиться, известное духовное родство.

И Норрис, и Лондон обращаются в них к одной главной теме - к теме ницшеанства, игравшей значительную роль в их творчестве. Как они разрешают ее?

"Моран с "Лэди Лэтти" - одно из ранних произведений Норриса. Оно создавалось в то время, когда Норрис испытывал сильное влияние философии Ницше. Не случайно поэтому в книге звучит гимн грубой физической силе, героизируются образы сильных жестоких людей.

С иной трактовкой ницшеанства мы встречаемся в "Морском волке". К проблеме "сверхчеловека" Лондон обращался уже в северных рассказах и "Дочери снегов". Но в том-то и заключается большое значение романа "Морской волк", что он, являясь важной вехой на его творческом пути, свидетельствует об идейной эволюции писателя.

В этом романе Лондон ставит перед собой задачу - осудить культ силы и преклонение перед ней, показать в настоящем свете людей, стоящих на позициях Ницше. Он сам писал, что его произведение "является атакой на ницшеанскую философию" (I, 232).

Если Норрис, стараясь возвеличить своих героев, восхищается их жестокостью и предельным эгоизмом, то Лондон за эти же качества порицает и осуждает их.

С самых первых страниц романа читатель вместе с Гемфри Ван-Вейденом попадает в особый мир, существующий на "Призраке" и живущий по законам, установленным капитаном Ларсеном. Мрачное озабоченное выражение на лицах матросов, жестокая расправа Ларсена с Личем, похороны помощника капитана на фоне начинающегося шторма - все это кажется герою непостижимым кошмаром.

Уже начало романа вводит нас в атмосферу жестокости и страданий. Оно создает настроение напряженного ожидания, подготавливает" к наступлению трагических событий. Драматизм действия все время нарастает.

Матросы ненавидят Ларсена за то, что он груб и жесток по отношению к ним. Возглавляемые Джонсоном и Личем, они делают попытку убить его. Кок Магридж из-за жестокости капитана лишается ноги. Он клянется отомстить ему. Охотники поддерживают Ларсена, но они все время ссорятся между собой. Обстановка еще больше осложняется после появления Мод Брюстер. Ван-Вейден оказывает открытое сопротивление Ларсену, готовому совершить насилие над девушкой.

Завязывая узел противоречий и сталкивая между собой разных людей, писатель на примере их судеб ставит и разрешает интересующие его вопросы. Самый важный среди них - это проблема индивидуализма, проблема "сверхчеловека". Она связана с главным героем романа - Вульфом Ларсеном.

Вульф Ларсен - один из самых сложных образов у Лондона. "Это был человек атлетического сложения, с широкими плечами и грудью, но я не назвал бы его тяжеловесным. В нем была какая-то жилистая, упругая сила, обычно свойственная нервным и худощавым людям, и она придавала этому огромному человеку некоторое сходство с большой гориллой. Я вовсе не хочу сказать, что он походил на гориллу. Я говорю только, что заключенная в нем сила, независимо от его внешности, вызывала в вас такие ассоциации. Подобного рода сила обычно связывается в нашем представлении с первобытными существами, с дикими зверями, с нашими предполагаемыми предками, жившими на деревьях" (IV, 20-21).

В Ларсене соединяются противоположные, исключающие друг друга черты. Он необыкновенно жесток, аморален, бесчеловечен. И в то же время он высоко развит интеллектуально: ему знакомы астрономия, физика, философия. Для него ничего не стоит убить человека, и в то же время он большой ценитель поэзии, восторгается стихами Броунинга. "Обе стороны его натуры в отдельности были вполне понятны,- пишет Лондон,- но их сочетание казалось непостижимым" (IV, 44).

Чем живет Ларсен, что он считает самым важным, самым существенным? Его философия жизни очень проста. По его мнению, жизнь - нелепая суета. Она похожа на закваску, которая бродит часы, годы или столетия, но рано или поздно перестает бродить. Большие пожирают малых, чтобы поддерживать свое брожение. Сильные пожирают слабых, чтобы сохранить свою силу.

В споре с Ван-Вейденом Ларсен правильно подмечает эксплуататорскую сущность буржуазного строя. Но вместо того чтобы осудить общество, основанное на эксплуатации человека человеком, Ларсен приходит к утверждению биологической незыблемости его. Жизнь - это борьба, в которой побеждает сильнейший. Слабым нет места в мире, где царит закон силы. "Право в силе, вот и все, - говорит он, - слабый всегда виноват. Быть сильным хорошо, а слабым плохо, или еще лучше, приятно быть сильным, потому что это выгодно, и отвратительно быть слабым, потому что от этого страдаешь" (IV, 68-69).

Этими принципами Ларсен руководствуется в своих поступках. О нем рассказывают, что в прошлом он застрелил четырех матросов, а одного убил ударом кулака. Когда Джонсон и Лич бегут с чПризрака", Ларсен не просто убивает их, а смеется, издевается над обреченными на смерть людьми. С его согласия устраивается дикое зрелище, во время которого матрос Гаррисон повисает на снастях, раскачиваемых ветром.

Ларсену чужды жалость и сострадание. Даже пораженный тяжелым недугом, ожидая приближения смерти, Ларсен не меняется. Когда судьба снова сталкивает его с бежавшими Ван-Вейденом и Мод, он, больной и слепой, с прежним упорством старается причинить им зло, пытаясь убить Ван-Вейдена.

С начала до конца Ларсен остается законченным индивидуалистом, жестоким, свирепым, аморальным человеком.

Большинство американских критиков увидели в образе Ларсена прославление ницшеанского сверхчеловека. Но с таким мнением трудно согласиться. Лондон не восхищается Ларсеном. Он признает его силу, но у него нет такого любования ею, какое можно увидеть в "Моран" у Норриса. Лондон не идеализирует сверхчеловека, а развенчивает его. Хотя Ларсен и обладает огромной силой, он внутренне, в глубине своего "я" несостоятелен. Его уязвимое место - бесконечное одиночество. Крайний индивидуализм, ницшеанская философия воздвигают барьер между ним и другими людьми. Он возбуждает в людях чувство страха и ненависти. Огромные возможности, неукротимая сила, заложенные в нем, не находят правильного применения. Ларсен несчастлив как человек. Он редко испытывает удовлетворение. Его философия заставляет глядеть на мир глазами волка. Все чаще одолевает его черная тоска.

Автор раскрывает не только внутреннюю несостоятельность Ларсена, но и разрушительный характер всей его деятельности. Ларсен, разрушитель по своей натуре, сеет вокруг себя зло. В этом отношении он отличается от норрисовского Джедвина ("Омут") и драйзеровского Каупервуда. Последние наряду с разрушением способны на созидание. Ларсен не наделен такой способностью. Он может уничтожать и только уничтожать.

Единственно, в чем можно упрекнуть автора, - это в известной идеализации силы Ларсена. В книге не находится человека, равного ему по силе. Его мощь явно преувеличена. Но, несмотря на это, нам кажется, что писатель достигает основной цели: он показывает вредоносность ницшеанства, его тлетворный, разрушительный характер, его враждебность человеку.

Как и в северных рассказах, в "Морском волке" подчеркивается огромное зцачение жизненной практики, жизненного опыта. Эта проблема связана с образом другого главного героя - Гемфри Ван-Вейдена. Что представлял собой Ван-Вейден до того, как он попал на "Призрак"? Тип кабинетного ученого, далекого от действительности, абстрактного теоретика в сфере чистого искусства. Он не знал, что такое физический труд, не знал, что значит зарабатывать на жизнь, не знал, как живут другие люди, что они делают и чем занимаются.

Пребывание на "Призраке" оказывается для него тяжелой жизненной школой. В роли юнги и помощника кока ему приходится выполнять самую грязную и физически трудную работу.

Под влиянием новых условий Ван-Вейден начинает иначе смотреть на жизнь, понимать то, чего не понимал раньше. "Да, теперь я знаю, каково приходится трудовому люду! - говорит он. - Мне и не снилось, что работа может быть так чудовищно тяжела" (IV, 54).

Его прежние иллюзии и идеальные представления не выдерживают испытания практикой. Под воздействием суровой действительности они рассыпаются, как карточный домик. Их заменяют более трезвые суждения, основанные на реальном житейском опыте.

Ван-Вейдена перевоспитывают море и Волк Ларсен. Сталкиваясь с трудностями и опасностями морской жизни, он закаляется физически и духовно, буквально меняясь на наших глазах. Этот физически слабый интеллигент с нежной кожей становится крепким, сильным человеком.

Влияние Волка Ларсена сказывается двояким способом. Прежде всего он заставляет Ван-Вейдена выполнять свою волю, свои приказания, возлагая на него обязанности юнги, кока, наконец, помощника капитана, что прививает ему определенные профессиональные навыки и, безусловно, расширяет его познания. Но главное заключается в том, что Ларсен в частых спорах с Ван-Вейденом показывает ему грубую изнанку жизни, приводит многочисленные примеры плохого устройства общества, и Ван-Вейден не в силах ему возражать, потому что сам чувствует, что это правда.

Испытывая известное влияние со стороны Ларсена, Ван-Вейден не становится, однако, его последователем. Ларсен помогает ему лучше познать мир, и только. Он не делает его ницшеанцем. Более того, знакомство с Ларсеном способствует усилению гуманистических воззрений Ван-Вейдена. Если раньше его гуманизм отличался отвлеченным характером, то после пребывания в обществе Ларсена гуманизм Ван-Вейдена становится более действенным. Окончательно убедившись, что Ларсен не человек, а чудовище, что для него нет ничего святого, Ван-Вейден пользуется каждым удобным случаем, чтобы противодействовать ему.

Активный, действующий герой, не опускающий рук, борющийся с препятствиями и трудностями, - таким становится Ван-Вейден в конце романа, приближаясь к положительным героям северных рассказов.

Джек Лондон хорошо знал и любил море. Его описания отличаются профессиональным знанием морского дела и большим художественным мастерством.

В "Морском волке" прекрасно показана романтика борьбы человека с суровой морской стихией, нарисованы замечательные картины жестоких штормов, туманов, чувствуется соленый запах моря.

Как и в северных рассказах, Лондон выступает здесь писателем "активного действия". Он не преуменьшает тех опасностей, которые встречаются на море. Его море - это не тихая, спокойная водная поверхность, а разгневанная, разбушевавшаяся стихия, все сокрушающая на своем пути. У Лондона море - тот противник, с которым человек ведет непрестанную борьбу. Оно, как и северная природа, помогает писателю раскрыть человеческую психику, установить прочность того материала, из которого сделан человек, выявить его силу и неустрашимость.

Как ни сурово, ни капризно море, человек должен чувствовать себя хозяином его. Люди должны вступать в борьбу со стихиями и побеждать их.